В середине ноябре 10 стран-членов АСЕАН, а также представители Китая, Японии, Южной Кореи, Австралии и Новой Зеландии подписали соглашение о создании самой большой в мире зоны свободной торговли — Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП). 22 ноября страны Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) согласовали свои дальнейшие планы с ВРЭП и вписали цели своей деятельности в этот крупнейший региональный экономический проект новой зоны свободной торговли (ЗСТ). Она объединяет 2,2 миллиарда человек в АТР и даёт примерно 30% мирового ВВП. Капиталовложения из стран ВРЭП составляют 10% всех зарубежных капиталовложений мировой экономики. ВРЭП впервые объединило в одной зоне свободной торговли три ведущие в Азии и очень значимые для мировой экономики страны – Китай, Японию и Южную Корею. Эти страны уже длительное время вели между собой переговоры о трёхстороннем торговом соглашении, но идеологические и иные разногласия до сих пор препятствовали их успешному завершению. Китайские эксперты ожидают, что будут отменены тарифы на 86% промышленных товаров, экспортируемых из Японии в Китай в рамках ВРЭП, что принесёт пользу японским экспортёрам. Эти три страны, видимо, станут двигателем экономического развития стран региона – участников ВРЭП. Япония и Южная Корея с помощью ВРЭП уравновешивают свой крен в сторону США в военном сотрудничестве партнёрскими экономическими отношениями с КНР. Это создаёт базу для трёхстороннего соглашения о свободной торговле в рамках ВРЭП между Китаем, Японией и Южной Кореей, которое будет достигнуто раньше, чем ожидалось.

Пройдёт много времени, прежде чем историки в полной мере оценят влияние Трампа на конституционную демократию в Америке. Очевидно, что его правление обнажило некоторые серьёзные недостатки. Вероятно, самыми важными из них является чрезмерное влияние идеологически экстремальных избирателей во время президентских праймериз, а также избыточная роль денег в политике. Тем не менее американская демократия остаётся сильной — по крайней мере, пока.
Франклин Рузвельт нарушил общепринятую норму, не позволявшую становиться президентом больше двух раз, в ответ эта норма была кодифицирована в Конституции. Но нарушения норм это не всегда плохо. Нормы объясняются практикой, сложившейся в далёком прошлом; они перестают быть полезными. Прежние идеи элитарного управления страной теряли политическое значение по мере укрепления демократических идеалов. Нападки Трампа на конкурирующие центры власти в политической системе США послужили людям напоминанием, почему эти центры власти в принципе так важны. Даже сам Трамп не предпринимал никаких специальных действий, чтобы ослабить прессу или судебную систему, и он не использовал правоохранительные органы или другие государственные ресурсы для запугивания демократов и других политических оппонентов. Трамп надеялся, что сможет склонить республиканских политиков, судей и других должностных лиц отменить их результаты, и если бы достаточное количество избирателей вышли на улицы, они смогли бы обеспечить ему победу. Но этого не произошло.

Парадоксальным образом нападки Трампа на американскую демократию укрепили, а не ослабили её. Взять, к примеру, выборы. Политологи десятилетиями жалуются, что на выборы ходит слишком мало американцев и что их вообще не очень интересует политика. Но в этом году явка избирателей стала самой высокой с 1900 года. Люди жертвовали деньги кандидатам, спорили друг с другом в интернете и массово самоорганизовывались. Всё это симптомы здоровой демократии, несмотря на теории заговора, поляризацию и постоянное ощущение бардака. Подписка на печатную и цифровую версии газеты The New York Times, одного из главных врагов Трампа, увеличилась с трёх миллионов в 2017 году до семи миллионов в 2020 году. Телеканалы CNN, MSNBC и Fox News получили в 2020 году рекордные рейтинги. Судебная система сохранила независимость. Помимо отказа в удовлетворении претензий Трампа к выборам, судьи наносили его администрации одно поражение за другим. Попыткам Трампа дерегулировать экономику были заблокированы судами в подавляющем большинстве случаев, которые они рассматривали. Суды также вмешивались в многочисленные решения Трампа по ограничению нелегальной иммиграции, а в некоторых случаях резко критиковали его администрацию. И хотя Трамп действительно сдвинул судебную систему вправо, судьи, которых он назначил, отнеслись к своей работе со всей серьёзностью. Общий вывод: нарушения норм Трампом нередко выявляли недостатки, которые можно устранить с помощью демократических процедур.

Project Syndicate (США): Америка выдержала стресс-тест Трампом Президент Трамп 09.12.2020 Эрик Познер (Eric Posner) Чикаго — Почти завершившиеся президентские выборы в США опровергли целый ряд зловещих предсказаний. Нам говорили, что не все бюллетени будут подсчитаны; что машины для голосования взломают хакеры; что законодательные собрания штатов поручат членам коллегии выборщиков проигнорировать волю народа; что вооружённые головорезы будут запугивать избирателей и что начнутся бунты, а полиция встанет на сторону президента, выступающего за «закон и порядок». Президент Дональд Трамп, верный себе, действительно отказался признать поражение, обвинил демократов в фальсификациях и оспорил итоги выборов в судах. Но у него нет реальных перспектив остаться в должности после дня инаугурации. Те, кто утверждает, что поведение Трампа после выборов равнозначно попытке государственного переворота, неправильно понимают ситуацию. Отказ Трампа признать поражение не имеет никакого значения. Его юридические претензии не обоснованы, и суды их отвергли. Он проиграл. Хотя многие республиканские избиратели в опросах заявляют, что выборы были «украдены», практически никто из них не вышел на улицы или предпринял какие-либо иные действия, которых можно ожидать от людей, действительно уверенных в том, что демократия в опасности. Не видно никаких восстаний в гонконгском стиле. Атаки Трампа на американские институты в основном имеют форму политического театра. Соблазнительно заявить, что Трамп всё же навредил избирательной системе США и американской конституционной демократии в целом. Главная идея, которую невероятно часто повторяли в последние четыре года, сводится к том, что Трамп нарушил определённые «нормы», критически важные для нормального функционирования демократии. Эти неписанные правила гарантируют, что две основные политические партии должны сотрудничать, что воля народа уважается и что политика не переходит в насилие. Если президент нарушает или подвергает нападкам эти нормы, они исчезают, что делает невозможным существование демократии. Такие опасения, конечно, были оправданы. Но парадоксальным образом нападки Трампа на американскую демократию, судя по всему, укрепили, а не ослабили её. Взять, к примеру, выборы. Политологи десятилетиями жалуются, что на выборы ходит слишком мало американцев и что их вообще не очень интересует политика. Но в этом году явка избирателей (доля проголосовавшего населения, обладающего избирательным правом) стала самой высокой с 1900 года. Вопреки трудностям и ограничениям из-за худшего за столетие кризиса в здравоохранении, люди жертвовали деньги кандидатам, спорили друг с другом в интернете и массово самоорганизовывались. Всё это симптомы здоровой демократии, несмотря на теории заговора, поляризацию и постоянное ощущение бардака.Трамп подвергал нападкам прессу, называя её «врагом народа», и часто критиковал различных журналистов персонально, но при этом крупнейшие СМИ переживают расцвет. Подписка на печатную и цифровую версии газеты «The New York Times», одного из главных «врагов» Трампа, резко увеличилась — с трёх миллионов в 2017 году до семи миллионов в 2020 году. Телеканалы CNN, MSNBC и Fox News получили в 2020 году рекордные рейтинги. И нет данных о том, что журналисты или комментаторы отказывались публиковать статьи или мнения, потому что боялись возмездия со стороны властей. Судебная система — ещё одна постоянная мишень для критики Трампа — тоже сохранила независимость. Помимо отказа в удовлетворении безосновательных претензий Трампа к выборам, судьи наносили его администрации одно поражение за другим. Попыткам Трампа дерегулировать экономику аплодировали консерваторы, но они были заблокированы судами в подавляющем большинстве случаев, которые они рассматривали, и это происходило намного чаще, чем с предыдущей администрацией США. Суды также вмешивались в многочисленные решения — столь излюбленные Трампом — по ограничению нелегальной иммиграции, а в некоторых случаях резко критиковали его администрацию. И хотя Трамп действительно сдвинул судебную систему вправо, судьи, которых он назначил, как видим, отнеслись к своей работе со всей серьёзностью. Общий вывод: нарушения норм Трампом не всегда были успешны, и нередко они выявляли недостатки, которые можно устранить с помощью демократических процедур. После того как президент Франклин Рузвельт нарушил общепринятую норму, не позволявшую становиться президентом больше двух раз, эта норма была кодифицирована в Конституции США в виде двадцать второй поправки. Но даже когда нарушения норм приводят к их исчезновению, это не всегда плохо. Во многих случаях такие нормы объясняются практикой, сложившейся в далёком прошлом; они перестают быть полезными. Если посмотреть ретроспективно, президенты, которые нарушали подобные нормы, выглядят сегодня дальновидными, а не регрессивными. В XIX веке президенты нарушали нормы, запрещавшие им вести кампанию, пока они находились в должности (это считалось недостойным), или апеллировать напрямую к народу (а не через Конгресс). Эти нормы исчезли, потому что прежние идеи элитарного управления страной теряли политическое значение по мере укрепления демократических идеалов. Политические нормы, как и моральные нормы, сильны, потому что их не могут уничтожить пара-тройка очень влиятельных людей. Когда же они слабеют, это происходит потому, что эти нормы конфликтуют с возникшими новыми принципами или с новой политической реальностью. Нападки Трампа на конкурирующие центры власти в политической системе США послужили людям напоминанием, почему эти центры власти в принципе так важны. Даже сам Трамп, кажется, понимает это, поскольку атаковал он их всего лишь риторически. Насколько мы знаем, он не предпринимал никаких специальных действий, чтобы ослабить прессу или судебную систему, например, приказав начать расследования или преследования, или же добиваясь принятия законов, ограничивающих их деятельность. И он не использовал правоохранительные органы или другие государственные ресурсы для запугивания демократов и других политических оппонентов, хотя он, возможно, этого очень хотел. Его подстрекательская риторика ему же и аукнулась — он заплатил за неё потерей важных голосов республиканцев, одновременно стимулировав массовую явку сторонников демократов, и при этом мало что делал, чтобы нанести реальный урон выбранным целям. Судя по данным Gallup, доверие американцев к государственным институтам не снизилось за время правления администрации Трампа (тенденция снижения этого доверия возникла задолго до его прихода к власти). Трамп, вероятно, надеялся (и продолжает надеяться), что, критикуя выборы, он сможет склонить республиканских политиков, судей и других должностных лиц отменить их результаты. Наверное, если бы достаточное количество избирателей вышли на улицы, и достаточное количество официальных лиц решили, что благодарный Трамп вознаградит их в будущем щедрыми синекурами, они смогли бы обеспечить ему победу. Но этого не произошло. Главная причина, почему этого не произошло (помимо того факта, что практически все участники избирательных комиссий честно выполняли свои обязанности), в том, что Трамп — непопулярный президент. У него не было достаточной политической поддержки, чтобы победить на выборах, и поэтому неудивительно, что он не получил политической поддержки, чтобы добиться отмены их результатов. Пройдёт много времени, прежде чем историки в полной мере оценят влияние Трампа на конституционную демократию в Америке. Очевидно, что его правление обнажило некоторые серьёзные недостатки. Вероятно, самыми важными из них является чрезмерное влияние идеологически экстремальных избирателей во время президентских праймериз, а также избыточная роль денег в политике. Тем не менее американская демократия остаётся сильной — по крайней мере, пока.Эрик Познер — профессор юридической школы Чикагского университета, недавно опубликовал «Сборник пьес демагога: битва за американскую демократию от основателей до Трампа».Оригинал публикации: America Passed the Trump Stress TestОпубликовано 07/12/2020

ВИКТОР ПИРОЖЕНКО | 29.11.2020 | МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА США утрачивают доминирующие позиции в АТР в пользу Китая Китай, Япония, Южная Корея, Австралия, Новая Зеландия и 10 стран-членов АСЕАН создали самую большую в мире зону свободной торговли В последние недели в Азиатско-Тихоокеанском регионе произошли два заметных события. В середине ноября министры экономики 10 стран-членов АСЕАН, а также Китая, Японии, Южной Кореи, Австралии и Новой Зеландии подписали соглашение о создании самой большой в мире зоны свободной торговли — Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП). А 22 ноября состоялось заседание в верхах стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), которые согласовали свои дальнейшие планы с ВРЭП и вписали цели своей деятельности в этот крупнейший региональный экономический проект. О масштабах новой зоны свободной торговли (ЗСТ) говорят цифры: она объединяет 2,2 миллиарда человек в АТР и даёт примерно 30% мирового ВВП. Капиталовложения из стран ВРЭП составляют 10% всех зарубежных капиталовложений мировой экономики. Новая ЗСТ ещё более решительно сдвигает центр мирового экономического развития в Азию. ВРЭП охватывает широкий спектр вопросов, в том числе либерализацию торговли и капиталовложений путём постепенного снижения тарифов, урегулирование торговых споров, вопросы интеллектуальной собственности, общие правила по государственным закупкам, конкурентной политике, электронной торговле и телекоммуникациям. Примечательно, что ВРЭП впервые объединило в одной зоне свободной торговли три ведущие в Азии и очень значимые для мировой экономики страны – Китай, Японию и Южную Корею. Эти страны уже длительное время вели между собой переговоры о трёхстороннем торговом соглашении, но идеологические и иные разногласия до сих пор препятствовали их успешному завершению. Китайские эксперты ожидают, что будут отменены тарифы на 86% промышленных товаров, экспортируемых из Японии в Китай в рамках ВРЭП, что принесёт пользу японским экспортёрам. Эти три страны, видимо, станут двигателем экономического развития стран региона – участников ВРЭП. Кроме того, Япония и Южная Корея с помощью ВРЭП уравновешивают свой крен в сторону США в военном сотрудничестве партнёрскими экономическими отношениями с КНР. Это создаёт базу для трёхстороннего соглашения о свободной торговле в рамках ВРЭП между Китаем, Японией и Южной Кореей, которое, вероятно, будет достигнуто раньше, чем ожидалось. После подписания ВРЭП Китай имеет 19 международных соглашений о свободной торговле и 26 партнёров – участников таких двусторонних соглашений по торговле. Основным преимуществом для участников ВРЭП является более свободный доступ к рынку товаров и услуг, поддержка разнообразия региональных цепочек создания стоимости благодаря льготным тарифам. Ожидается также облегчение экспорта из-за уменьшения времени растаможивания грузов и упрощения документооборота. На потребительском рынке стран-участниц увеличится ассортимент товаров при некотором снижении цен в связи с устранением или уменьшением тарифов на большую их часть.Интересна история создания ВРЭП. В 2012 году страны АСЕАН инициировали переговоры о свободной торговле с Китаем, Японией, Южной Кореей, Австралией, Новой Зеландией и Индией как с партнёрами по диалогу, с которыми имелись двусторонние торговые соглашения. Итогом должно было стать всестороннее региональное экономическое партнёрство как ответ на создававшееся в США при администрации Обамы Транстихоокеанское партнерство (ТТП) с участием США, Австралии, Новой Зеландии, Малайзии, Брунея, Японии, Сингапура, Вьетнама, Канады, Чили, Мексики, Перу. Первоначально в переговорах по ВРЭП участвовала Индия, но впоследствии вышла из них из-за споров о тарифах и торговом дефиците с другими странами. Первоначально ТТП была запущена Новой Зеландией, Сингапуром, Чили и Брунеем. Они стремились защитить свои интересы от экономического господства таких крупных держав, как Китай и Япония. Однако в 2009 году Барак Обама в рамках общей переориентации внешнеполитической стратегии США на Азию присоединился к ТТП и перенацелил его на экономическое «сдерживание» КНР. Формально ТТП было соглашением о свободной торговле, но фактически это была попытка США разорвать общие экономические структуры Восточной Азии и воспрепятствовать развитию торгово-инвестиционных связей КНР с её соседями. Поэтому в ТТП не были приглашены Китай и ряд иных азиатских стран, на зато там полностью доминировали США. Правила этого экономического партнёрства ставили КНР в неравное положение в торговле и капиталовложениях с соседями по региону – участниками ТТП как американской инициативы. Однако и в АСЕАН опасались, что Транстихоокеанское партнёрство под эгидой США замедлит развитие стран, оставшихся за его пределами, переключит основные товарные и финансовые потоки на себя и в конце концов вытеснит АСЕАН на обочину экономической жизни региона. В этой организации крепло стремление подстраховаться от подобных вариантов и ускорить переговоры со своими партнёрами по ВРЭП. Что и было успешно завершено 15 ноября подписанием соответствующего соглашения. В связи с вероятным приходом к власти администрации Байдена китайские эксперты прогнозируют возвращение США в ТТП с целью помешать деятельности ВРЭП. В КНР не исключают, что Вашингтон попытается превратить ТТП «в платформу против ВРЭП» и продолжить свою «новую экономическую и торговую холодную войну с Китаем». То есть США переориентируют ТТП на конкуренцию с ВРЭП. Получится ли это у администрации Байдена? Тенденция последних десяти лет свидетельствует, что с экономическим подъемом Восточной Азии и особенно КНР роль США в АТЭС значительно снизилась. По мере переориентации Вашингтона в последний президентский срок Обамы на создание ТТП США стали менять формат своего участия в делах Юго-Восточной Азии. Например, проявлять меньший интерес к работе АТЭС. Трамп по-своему продолжил эту линию. Он отказался от ТПП и утвердил новое понятие «Индо-Тихоокеанский регион», в рамках которого сделал упор на военный союз против КНР в составе США, Индии, Японии, Австралии («четырёхсторонний диалог по вопросам безопасности»). В 2018 году Трамп вообще отсутствовал на встрече АТЭС в верхах. Сейчас Вашингтон уже не может доминировать в экономике Восточной Азии, но пока нет признаков, что США при администрации Байдена смирятся с новым положением вещей. Байден, судя по всему, заинтересован в возобновлении участия США в многосторонних форматах сотрудничества. Весьма вероятно, что США в его президентство попытаются сохранить остатки влияния в АТЭС и как-то участвовать в делах региона. Тем не менее китайские эксперты прогнозируют, что в целом «США уже не будут воспринимать АТЭС так серьёзно, как раньше». Недавняя встреча в верхах стран АТЭС подтвердила эту тенденцию. Участие США свелось к формальному выступлению Трампа, на которое никак не отреагировала команда Байдена. Сейчас речь идёт об утрате США доминирующих позиций в Азиатско-Тихоокеанском регионе в пользу Китая. Китайские эксперты обращают внимание, что страны региона ЮВА заинтересованы в том, чтобы именно АТЭС оставалась опорой Азиатско-Тихоокеанского региона в отличие от «концепции Индо-Тихоокеанского региона», которая стала инструментом администрации Трампа в геополитическом сдерживании Китая. Для России проект ВРЭП и открывает возможности, и создаёт трудности. Детально этот вопрос ещё предстоит изучить. Пока очевидно, что отсутствие США в проекте ВРЭП однозначно отвечает интересам России. Вашингтон не сможет втягивать его участников в дополнительные антироссийские санкции. Однако попасть на рынки ВРЭП и удержаться на них станет, видимо, труднее.